По этим причинам через 5—6 лет число больных с хорошими оценками протезов резко уменьшилось, а число удовлетворительных возросло до 21. Кроме того, у 15 больных протезы оценили как неудовлетворительные. У этих больных отмечалось снижение межальвеолярной высоты, появились клиновидные щели между боковыми зубами при центральном смыкании зубов. Тем не менее больные продолжали пользоваться протезами. На плохое разжевывание пищи жаловались 34 больных. Однако никто не предъявлял претензий на плохую фиксацию протезов. По-видимому, приоральная мускулатура и мышцы языка компенсировали ослабление фиксации протеза во время функции.
При большой стираемости пластмассовых зубов мы повторно протезировали и беззубые верхние челюсти, а на старом нижнем протезе заменяли только искусственные зубы и осуществляли лабораторную перебазировку базиса.
Для иллюстрации приводим выписку из истории болезни № 2471.
Больной Б., 72 лет, 10.10.70 г. обратился с жалобой на плохую фиксацию протеза на беззубой нижней челюсти. Соотношение челюстей ортогнатическое. По словам больного, за 10 лет на нижней челюсти ему было изготовлено 10 полных съемных протезов, все они неоднократно корригированы и перебазированы. Последний протез был изготовлен месяц тому назад. Он легко смещался при движении нижней челюсти, языка. При осмотре протезного ложа нижней челюсти отмечена полная атрофия альвеолярного отростка.
Переходная складка располагается на уровне протезного ложа, но в молярной области с обеих сторон между щекой и языком имелось широкое пространство. Тонус мышц дна полости рта и щеки слабый. Внутренняя косая линия слева имеет острый гребень. Диагноз: полная потеря зубов: верхняя беззубая челюсть II типа, нижняя — III типа по Оксману.
Ввиду хорошей фиксации протеза на верхней беззубой челюсти больной был протезирован полным съемным протезом на нижней челюсти с оформлением полированной поверхности функциональными пробами. Новый протез по своей форме и объему отличался от старых протезов .
Сразу после наложення протеза (2.11.80 г.) пациент отметил хорошую фиксацию. Через день он обратился по поводу боли в области внутренних косых линий слева и справа. После коррекции базиса боли исчезли н он скоро привык к протезу. Жевательная эффективность через неделю после наложення протеза была равна 70,2%, через 1 месяц — 78,3, через 3 месяца — 86,1, через 1 год — 91,3%. Однако через 2 года после наложения протеза начинают стираться бугры жевательных зубов и на 5-м году нашего наблюдения больному было предложено повторное протезирование.
Важно было изучить результаты протезирования больных данной группы с использованием фарфоровых жевательных зубов. Такие протезы были изготовлены для 15 больных. Из них 3 имели II тип, 7 — III и 5 — IV тип беззубой нижней челюсти по Оксма-ну.
В течение 1—3 месяцев все больные адаптировались к протезам. В течение первого месяца у 7 больных наблюдались хорошие результаты, а у 8 — удовлетворительные. Жевательный индекс у них был выше по сравнению с больными, получившими такие же протезы с пластмассовыми зубами.
Через 3 месяца результаты протезирования у 12 пациентов были оценены как хорошие, а у 3 — удовлетворительные. При осмотре через 1 год было выявлено, что все больные хорошо пользуются протезами.
Через 1,5—2 года у больных с IV типом нижней челюсти отмечалось ослабление фиксации протеза. Такие же изменения были обнаружены через 3—4 года у больных со II типом нижней челюсти. Имелось незначительное уменьшение межальвеолярной высоты. Протезы с ослабленной фиксацией были перебазированы пластмассой протакрил.
При осмотре протезов мы не обнаружили признаков стираемости, как это наблюдалось на пластмассовых зубах.